Как быстро Россия сможет восполнить дефицит технологий, возникший из-за санкций? В каких отраслях доля импорта критическая? И реально ли сегодня производить все товары и технологии в отдельно взятой стране? Об этом "РГ" рассказал Алексей Филимонов, исполнительный директор Национальной ассоциации трансфера технологий (НАТТ).
Алексей, каких технологий нам сейчас не хватает острее всего и сколько надо времени, чтобы закрыть дефицит?
Алексей Филимонов: У нас традиционные сложности с микроэлектроникой и электронной компонентной базой. И начались они еще с распадом СССР, когда была свернута программа развития собственной электронной промышленности. Из-за санкций проблема, конечно, усугубилась. В конце прошлого года минпромторг РФ инициировал программу развития электронной отрасли до 2030 года. Но быстро дело не сдвинется, ведь это наукоемкий, капиталоемкий сегмент. Даже если мы начнем заполнять эту нишу прямо сейчас, пользуясь только имеющимися российскими разработками, уйдут годы.
Южная Корея, Китай, Малайзия - крупнейшие производители электроники не разрывают с нами отношений
Еще одно направление, которое сильно пострадало из-за санкций - это промышленное программное обеспечение (ПО), системы проектирования. На рынке российского промышленного софта доля зарубежных компаний составляет 85-90%. Чтобы заменить их продукцию отечественной, нужны огромные средства. Кроме того, необходимо учитывать сложности доступа к специализированным "библиотекам", которыми пользуются разработчики всего мира. Подавляющее большинство этих "библиотек" защищены от использования правообладателями, и альтернатив им мало. А создать с нуля невероятно сложно. Без использования этих глобальных знаний нашим специалистам придется заново изобретать велосипед, чтобы разрабатывать свой софт.
Как быстро мы сможем восполнить дефицит? Это зависит от того, насколько мы будем отрезаны от источников технологий. Если сможем быстро и безболезненно переформатировать кооперационные цепочки, сменив акценты на азиатский рынок, то, думаю, справимся и в течение года. По крайней мере, ни Южная Корея, ни Китай, ни Малайзия - крупнейшие производители электроники не разрывают с нами отношений. Более того, им в какой-то степени выгодно, чтобы мы покупали технику и технологии у них.
Отмечу, что у нас есть вполне конкурентоспособны российские наукоемкие IT-технологии, в том числе с применением искусственного интеллекта. И у нас по-прежнему сильная академическая школа. Но проблема в том, что многие передовые разработки находятся на стадии лабораторных испытаний. Поэтому сейчас как никогда важно построить технологичный "мост" между наукой и бизнесом.
А что мешало сделать это раньше?
Алексей Филимонов: Плохо выстроенные связи между бизнесом и учеными-разработчиками. В ведущих странах соотношение вложений бизнеса и государства в научные разработки составляет 70:30, у нас картина ровно обратная. Почему это плохо. Когда предприниматель приходит к ученым, он говорит: дайте мне опытный образец, покажите, как он работает, и я решу покупать этот продукт или нет. Понять его можно. Ему нужно быстро окупить вложенные деньги, и начать зарабатывать. Поэтому чаще ему проще пойти и купить готовый аналог за рубежом, чем лабораторный "полуфабрикат" у нас. Но в конечном итоге это очень близорукий подход.
В результате многие очень хорошие проекты у нас лежат на полке. И если сейчас, когда нас обложили санкциями, бизнес начнет вкладывать в науку, дело сдвинется. Но для этого его нужно стимулировать. Например, важно снизить налогооблагаемую базу за счет затрат на НИОКР с повышенным коэффициентом к вложенным инвестициям, упрощать процедуры и механизмы учета таких затрат.
Хороший знак, что теперь нашим ребятам, занимающимся IT-технологиями, будет предоставляться ряд льгот.
Алексей Филимонов: Это может усилить позиции нашей отрасли. Особенно поможет небольшим региональным компаниям. IT-сфера - одна из самых гибких для быстрого роста. В ней наиболее мобильная часть сотрудников. Важно их удержать.
Реально ли производить все технологии и продукты в отдельно взятой стране?
Алексей Филимонов: На мой взгляд, полная независимость экономики России невозможна, и это особенно наглядно видно в высокотехнологических секторах. Скажем, любой гаджет сегодня в одной стране проектируют, в другой производят, используя материалы опять же из разных государств, в третьей разрабатывают программное обеспечение. В итоге получается продукт, над которым работали десятки стран. Ни одно государство, включая США, не производит все товары и технологии исключительно на своей территории. Если бы был закрыт доступ к технологиям в Америке, они бы тоже очень сильно пострадали.
На рынке российского промышленного софта доля зарубежных компаний составляет 85-90%
Полная экономическая независимость - это очень дорого и практически нереально в современном мире. Но, безусловно, Россия должна стремиться к базовой технологической независимости. И особенно в таких сферах, как ОПК, транспорт, госуправление, медицина. Отмечу, глава минпромторга Денис Мантуров на недавнем совещании у премьер-министра заявил о том, что на проекты по импортозамещению планируется выделить 247 миллиардов рублей на три ближайших года. И это совершенно правильно. Все мы сейчас поняли, что доступ к технологиям может создать экономическую блокаду и, по сути, служить одним из видов "оружия".
Источник: rg.ru Бизнес